Год назад, когда мы говорили с вами, вы казались застенчивой, чувствительной молодой актрисой. Как прошел этот год в бесконечном присутствии «Новолуния» для вас и Роба Пэттинсона?

Стюарт: Я думаю, мне стало более комфортно говорить о себе и знать, что, то, что ты говоришь, люди действительно примут во внимание, и это всегда меня настолько пугало, что я заминалась на каждом слове. Я не могла закончить фразу, потому что переживала о том, как она прозвучит. Мне не хотелось казаться неискренней, особенно в том, что я действительно люблю делать. И я поняла, что вместо того, чтобы говорить логичное и через чур аналитическое «Мне это нравится», я должна была сказать «Я вложила в это сердце и душу, и я действительно очень люблю это». Ты просто делаешь это. Я почувствовала себя намного комфортней. Но все эти слух являются настолько лживыми. Как только я стала своего рода звездой ... это как шоу. Это как дурацкое шоу.

Мыльная опера с вашим участием?

Стюарт: Совершенно верно. Мыльная опера с ложной реальностью, которая кажется правдивой, но ты и сам в этом не до конца уверен. Но это меня не волнует. Я не принимаю это близко к сердцу. К счастью, набравшись опыта, мне стало легче говорить о работе.

Ну а как на счет работы над этим фильмом?

Стюарт: Я действительно хорошо провела время на съемках. Работа была напряженной. Просто потому, что история приобретает совсем другое направление. Мы углубляемся в первую часть. Мы устанавливаем очень идеологическую любовь и говорим своему персонажу, главному действующему лицу, что она была неправа, и это типа: "Где же наша история?" Ты будешь одинока, если Эдварда не будет рядом. Что мне действительно нравится в «Новолунии», так это то, как эта девушка заново «отстраивает» себя и, когда она принимает это, своего рода необдуманное, решение провести вечность с вампиром, когда вы на самом деле верите ей. Вы думаете: "Ладно, ты достаточно взрослая и зрелая, чтобы это осознать. Ты уже пожила на этом свете." Она вырастает. Я уже не знаю, о чем я говорю.

Каково было работать с Брайс Даллас Ховард?

Стюарт: Очень хорошо. Брайс страшная. Но в то же время
она по-настоящему милая и хорошая. Так что было забавно наблюдать за тем, как она переключается с одного на другое, но ведь Виктория для Беллы как вездесущий страх. Даже если Виктории нет по близости, она боится, что та вернется. Брайс такая хорошая актриса и легко было бояться ее.

Можете ли рассказать о смене режиссера? Как вам работалось с Крисом Вейцем?

Стюарт: У Криса есть все. Я думаю, чтобы быть хорошим режиссером нужно быть хорошим человеком и заботиться о людях. Я не знаю более сострадательного человека. Я бы не смогла это сделать, если у меня не было такого правдоподобного окружения, комфортного и безопасного, чтобы побыть немного уязвимой. Он предоставил нам это с головой. Он один из самых крутых, один из самых умных и смешных людей, которых я знаю. Он действительно любит этот проект. Он не прыгал от одной большой вещи к другой. Так что смена режиссера здесь совсем не при чем. Он только помог улучшить все. Он сделал все таким, как оно есть. Он невероятен. Я его обожаю.

Давал ли он вам какие-то указания, когда пришел? Как это сработало?

Стюарт: Крис сделал то, что я никогда не видела чтобы делал режиссер. Он составил что-то вроде плана почти всего, что мы должны были достичь и как он собирается это упростить для всех, своего рода введение в его стиль работы. Она не только предложил идею сотрудничества, но и как будто пригласил всех в этот проект, говоря при этом: "Пожалуйста, полюбите этот фильм, и, пожалуйста, выкладывайтесь и работайте напряженно." Это было очень обнадеживающе. Он также показал некоторые технические аспекты, извинился за то, что большую часть фильма составляют спецэффекты, которые нам придется обыгрывать, и что он всегда будет ставить нас в известность о том, что мы делаем, и никогда не оставит нас в беде. Многие FX-фильмы (прим.пер. – фильмы со спецэффектами) очень сложно сделать, потому что вы не знаете, как их обыграть. Поэтому он кратко изложил то, как он планировал сделать фильм. Большинство режиссеров делаю что-то типа: «Вы сделали заметки для нашей встречи?» На что им обычно отвечают: «Нет, это ваша работа.» Поэтому он мне очень нравится. Я его обожаю.

Тейлор Лотнер появляется в роли звезды этого фильма. Если бы вы могли начать все с чистого листа, и принять решение, думаете ли вы, что она бы осталась с хорошим парнем Джейкобом?

Стюарт: Я знаю, поверьте мне. Мне кажется, полностью вас поддерживаю.

Можете ли Вы рассказать о работе с Тейлором, потому что он сделал невероятную работу в условиях спора по поводу его участия в фильме?

Стюарт: Я думаю, что споры немного преувеличены. Нам необходимо было быть уверенными, что тот, кто играл Джейкоба, будет играть Джейкоба и в «Новолунии». Он становится другим человеком. Он становится мужчиной. В этом вся суть. Это не просто физическая трансформация. Он действительно становится взрослым. Я имею в виду, я всегда знала, что Тейлор может сделать это, но нам просто нужно было убедиться, потому что это было очень важно. И вот он на самом деле доказал себе, что было не сложно сделать, даже видеть его на съемочной площадке было совсем по-другому. Он буквально стал другим человеком. Он просто вырос. Он так уверен в себе, и он самый приятный парень, которого я когда-либо встречала. Я знаю, что это грамматически неправильным, но он самый прикольный (прим.пер. - Крис употребила слово funnest, что действительно является грамматически неправильным) парень, с которым я когда-либо общалась. Он такой классный. Я так горжусь им.

Эти фильмы вышли очень быстро, один за другим. Можно ли говорить о напряженности, а также, как думаете, будете ли вы помнить все это через пять лет?

Стюарт: У меня уже есть много вещей, относительно которых я могу сказать: "Хорошо, Кристен, будь здесь. Переживай это. Убедись в том, что это не очередная мимолетная ситуация, которую ты потом с трудом вспомнишь." Нужно заставить себя присутствовать, но я чувствую, что у меня есть возможность выбирать моменты, которые я хочу запомнить, и я должна сосредоточиться на хороших моментах, их просто огромное множество. Это самые классные два года моей жизни и мне очень повезло.

Каково это работать в Ванкувере, поскольку вы там уже довольно давно? У вас есть дом, любимые места, которые вы посещаете, и что вы любите делать там?

Стюарт: Я люблю Ванкувер. Когда мы снимает сагу, у меня нет возможности выходить так часто, как хотелось бы. Но я также, своего рода, скучный человек. Я действительно не хожу в бары и прочие подобные заведения, если только на какое-то событие. Это прекрасное место.

Какие у вас любимые места в городе?

Стюарт: Мне просто нравится быть так. У меня нет любимых мест. Климат настолько отличается от того, к которому я привыкла. И у меня действительно нет любимых мест. На самом деле нет.

Вам действительно пришлось ездить на мотоцикле и если да, то каково это, и как вы относитесь к мотоциклам?

Стюарт: Я точно никогда не стану байкером. Сама идея езды на мотоцикле, я имею в виду, я боюсь даже автомобилей, а мысль о том, чтобы кататься на мотоцикле мне явно не по душе. Я не очень в этом преуспела и, вероятно, выглядела смешно. Тейлор катался на мотоцикле действительно хорошо. Этого у него не отнимешь. Он умеет ставить мотоцикл на дыбы и буксовать. Я оставила ему это. Я не собиралась этого делать. Я даже не думаю, что они позволили бы мне. Они больше верили в то, что Тейлор сделает это.

Но вы будет ехать за спиной у парня?

Стюарт: Да. Я это делала. Я делала это и мне не понравилось. Это так нестабильно. Я не знаю, приходилось ли вам такое делать, но ты буквально чувствуешь, что сейчас упадешь. Мне это определенно не нравится.

Что вы находите самым лучшим, будучи вовлеченной во что-то настолько популярное, и что для вас является испытанием?

Стюарт: Я думаю, что моя любимая вещь во всем этом это то, что это все очень личное. И если бы франшиза, если сага не стала франшизой и это, буквально, была бы только серия фильмов, в которых я участвовала, они значили бы для меня также много. Это самое лучшее, и что так много людей вовлечено в это и вложили в нее столько же, сколько и я, если не больше. Это то, что я уже говорила о Крисе, если вам не нравятся люди и, если вы не хотите снимать фильмы, потому что вам придется заботиться о людях, то вы, вероятно, просто хотите быть богатым и знаменитым. Поэтому тот факт, что это так важно для стольких людей делает меня счастливой. Вот и все.

Имея такую жадную армию поклонников, как вы проводите черту между тем, что общественность хочет знать и вашей личной жизнью?

Стюарт: Да.. Я не знаю. Я не думаю, что кто-либо может с этим справится. Как только я перестала контролировать все, что я говорила, я стала намного счастливее, и мне стало проще с этим справляться. Это было не похоже на поворотный момент. Я поняла, что не надо придавать этому такого значения и думать о том, что мне нужно спланировать то, как каждый воспринимает меня. Больше нет ложного впечатления. Впечатление о вас будет именно таким, какое оно есть в этот самый момент. Просто люди не учитывают, где вы находитесь в тот момент, когда вы производите такое впечатление. Я отношусь к этому нормально. Я такая какая я есть... и мне просто надо перестать пытаться контролировать то, что я говорю. Я всегда буду держать в уме то, что важно для меня, и я полностью то, что мы играем персонажей, которые являются столь желанными для множества людей, и поэтому я понимаю, почему они хотят знать о нас больше, и они хотят, чтобы мы были вместе и все такое. Я просто об этом не думаю.

Как съемки в Италии добавили романтики вашему персонажу?

Стюарт: Тот факт, что мы не просто были на съемочной площадке, мы действительно были в Италии, дает возможность легче погрузиться в этот мир. Это было так здорово, что мы получили возможность поехать в Италию, и что нам не пришлось подделывать это. Я думаю, что это действительно прибавило - я полностью повторю слова Криса сейчас - размах фильму, которого иначе никогда бы не было. Переход от Форкса к Италии - это такой резкий контраст и сама идея этого очень романтичная. Так что побывать там и окунуться во все это помогает показать все более реально.

Можете рассказать о сцене расставания с Эдвардом и насколько эмоционально это было? Я знаю, что многие молодые девушки в зале вчера плакали.

Стюарт: О, это хорошо. Это было самым страшным. Я больше переживала из-за того, что все испорчу, чем думала о том, как это переживает Белла. В реальности такого не бывает. Это даже не обычная сцена разрыва. Я знаю, каково это расстаться с кем-то, но я понятия не имею, каково это, быть оставленной вампиром, от которого ты зависишь физически и химически. Это как будто у человека с зависимостью отобрать объект его зависимости, у него просто нет выхода. Так что, это была самая страшная сцена во всем фильме. Я не знаю, как объяснить, как я умудрилась это сделать. Крис действительно помог мне выбраться. Я просто поговорила с ним. Я не знаю. Я просто поговорила с ним и читала книгу, больше ничего. Я имею в виду, сцена расставания, которую мы сыграли с Робом, это не то, откуда это все началось. Это не жуткое. Тяжело было показать то, что она еще не верит в то, что он ушел. Когда он уходит, его отсутствие, вот, чего я испугалась. Я подумала: «Как я одна в лесу, с сотней ребята вокруг меня, которые меня снимают, собираюсь умирать?» Нужно было показать, что она умирает, но при этом остается жива, и ей нужно встать и продолжать идти. Это было трудно. Это было действительно страшно. Я до сих пор не знаю. Я видела фильм. Мне очень нравится фильм, но я не знаю, сможет ли кто-нибудь когда-нибудь воплотить это в жизнь так, как описала это Стефани [Мейер].

Ну а кроме этой, были ли еще какие-то трудные сцены?

Стюарт: Эта сцена была, но самой трудной ... Я хочу объяснить точнее. Белла настолько уверена все время, а это единственный фильм, где она на самом деле совершенно озадачена, постоянно думает: "Я не знаю." Это странно играть такую Беллу, потому что она не такая. Это было трудно. Я не могу представить какую-то конкретную сцену. Было очень метаться туда обратно, потому что снимается не по порядку. Мне приходило играть сцены с Джейкобом, где я была жива и счастлива, вне этой депрессии, а затем после обеда вернуться на съемочную площадку и кричать в своей постели в течение шести часов. Так что именно это было трудно.

Какую самую сумасшедшую вещь делали ваши фанаты?

Стюарт: Самое смешное произошло со мной недавно в Бразилии. У меня был действительно разнообразный опыт. Некоторые вещи были очень трогательными, потрясающими и обескураживающими. Некоторые были просто сумасшедшими. Но иногда все это действительно смешно. Я была в Бразилии, мы с Тейлором отправились в Латинскую Америку на этот раз, а Роб был в Японии. Так иногда случается. Нас отправляют по всюду, и не имеет значения, с кем ты находишься. Там был парень, который по всюду за нами следовал. Вокруг были толпы народа, но этот настойчивый парень постоянно повторял: "Где же Роберт! Где же Роберт!" Я не могла перестать смеяться, и я чувствовала себя ужасно, потому что он был так растерян и весь на эмоциях, я же все время думала: "Это же просто Роберт." Это было действительно смешно. Мне показалось это смешным. А иногда вы получаете письма, которые, своего рода, обнадеживают, когда все говорят одно и тоже о вас. Находится один человек, который говорит: «Послушай-» и это забавно, когда вы можете быть связаны с фанатами на таком человеческом уровне, и это происходит все время. Люди думают, что это невозможно. Так что, когда это происходит, это прекрасно.

А случалось ли что-нибудь страшное?

Стюарт: Страшное? Нет. У меня есть страх перед толпой, по отдельности нет, конечно, нет. Просто лично я немного боюсь большого количества людей.

Когда было объявлено, что Крис Вейц будет режиссером, многие говорили «Посмотрим, как мужчина справится с этим фильмом». Были ли переживания по поводу ухода Кэтрин Хардвик? И кроме того, считаете ли вы Беллу образцом для подражания для молодых девушек?

Стюарт: Я думаю, что Белла очень хороший персонаж для подражания. Она абсолютно нормальный человек, она удивительная, но сама об этом не знает, и она очень уверена в себе, но в то же время не высокомерная. Это странное сочетание. Я думаю, что у нее также есть много врожденных женских качеств как для литературного персонажа. И очень круто, что многие девочки подражают ей, потому что она меняется, не стесняясь. Что-то вроде «Я могу допускать ошибки, и я собираюсь это сделать, и я собираюсь это сделать прямо сейчас, и мне за это не будет стыдно». Белла очень похожа на это. Я думаю, она является хорошим примером для молодой девушки. Но главное, что все мы разные. И я не достаточно умная, чтобы сидеть здесь и анализировать с кем она больше связана. Оба персонажа, с которыми главная героиня имеет дело, мужчины. У каждого есть свой подход в отношениях, так я не думаю, что могу правильно ответить.

Как вы оцениваете то, что Фаны связывают вас с Беллой, можете ли вы их понять?

Стюарт: Я полностью понимаю, почему людям тяжело отделить нас от наших персонажей. Такое случается. Люди одержимы. Есть очень много людей, которые тратят большую часть своего времени на рассмотрение жизни других людей. Это странно для меня. Как я уже говорила, я не могу ничего с этим поделать, и если попробую, то все для себя испорчу, да я и не могу это сделать до конца. Я просто пропускаю это мимо ушей и оно на самом деле не влияет на меня.

Вы говорили, что живете каждым моментом, наслаждаясь им. Есть ли какое-то воспоминание со съемок, которое вы всегда храните?

Стюарт: Один момент, который действительно выделяется на протяжении съемом «Новолуния», это окончание съемок в Италии. Последнее, что я тогда должна была делать, бежать через площадь и толпу людей, один маленький момент, когда я поворачиваю за угол. Вокруг было полно народу и так много энергии. Можно было почувствовать приближение окончания съемок, что мы почти закончили. Я не могла остановиться, я была на взводе до самого последнего момента. Я помню ту самую секунду, когда мы закончили. Я рассказывала на Comic Сon, что мой любимый момент в "Новолунии" это, когда мы закончили съемки, но меня не правильно поняли. Я не имела в виду, что была рада окончанию съемок. Это было самым запоминающимся моментом для меня, потому что меня буквально раздирало на части. Я буквально задыхалась. Я почти не могла справиться. Это был самый лучший опыт во время съемок фильма. Самый лучший опыт, который у меня когда-либо был. Крис был там, и это то, что мы на самом деле пережили вместе. Я просто чувствовала себя хорошо и это было незабываемо.

Насколько близкими вы стали с Беллой с момента начала этого проекта?

Стюарт: Я очень забочусь о ней. Это странно. Если бы вы говорили об этом персонаже необдуманно или легкомысленно, я бы вам прямо заявила, что вы понятия не имеете, о чем говорите. Я очень защищаю ее. Она мне очень нравится. Я думаю, я могу просто сказать "да".

Можете рассказать о выдвющихся моментах со съемок третьего фильма и как вам новый режиссер?

Стюарт: Да, "Затмение", своего рода, похоже на «Новолуние», потому что это совершенно новый фильм. Вы думаете, что это будет та же история, но это совсем не так. Белла вернулась к привычному для себя состоянию. Теперь ее жизнь наполнена смыслом. Ей комфортно и она уверена в себе так, как не была уверена в «Новолунии». Но то, что мне действительно нравится в "Затмении", то, что было мне интересно, это изучать различные уровни любви и признавать то, что идеалы, в которые ты верила, не совсем соответствуют действительности. Белла очень честная. Это то, как я чувствую, какой она есть. В "Затмении" она обманывает себя и всех вокруг, что она любит в Джейкоба, просто не так сильно. Это даже невозможно описать. Мне нравилось наблюдать за тремя этими персонажами. Мне нравилось играть сцены, где эти трое вместе. Есть сцена, где Эдвард и Джейкоб, которые являются смертельными врагами, находятся в палатке со спящей Беллой между ними. Нам пришлось хорошенько над этим поработать. И спецэффектов стало больше. Там есть большая битва, над которой пришлось поработать больше, чем в «Новолунии». Это было классно. Мне всегда приходилось работать не очень долго. Но играть персонажа так долго удивительно для меня. Я не могу дождаться, чтобы начать работу над четвертым фильмом, потому что потом, я уверена, что буду говорить, что все, что я думала было не правильным и теперь я точно знаю Беллу намного лучше. Это такая динамика. Я знаю, как Белла относится к Эдварду, это нельзя изменить. Я знаю, как она относится к нему. Я знаю, как она относится к Джейкобу. Я знаю, как она относится к Чарли, ее отцу, и прекрасно, когда есть люди, которые тебе в этом помогают. Вы всегда можете узнать различные точки зрения. Работа с Дэвидом [Слейдом] была похожа на: "Хорошо, давайте посмотрим, что у вас есть", потому что он придумал много вещей, которые бы мне и в голову не пришли, и он очень хорошо продумал всю техническую сторону фильма, в которой я вообще ничего не смыслю. Так что я чувствовала себя в безопасности, потому что он со всем справлялся, а мне, Робу и Тейлору оставалось только делать свое дело.

Слышали ли вы что-то о дате начала съемок четвертого фильма, ходят слухи, что может быть две части? Правда ли это?

Стюарт: Я не знаю.

Как вы относитесь к идее бессмертия?

Стюарт: Я могу рассматривать это только со стороны Беллы, потому что она все еще человек. Я думаю, что это интересный вопрос для любого из вампиров, потому что они имеют с этим дело. То, что я думаю о бессмертии с моей точки зрения моей как Кристен и моей точки зрения как Беллы, это что-то совершенно неизвестное, но с учетом мотивирующих факторов, я бы хотела бы познать это. Она готова познать то, что она не знает, и она готова использовать этот шанс из-за Эдварда, потому что она готова пожертвовать всем ради него. Но здесь важная вещь для Беллы это превращение. Она так боится превращения, потому что она была втянута в этот мир. Это не очень здоровый взгляд на вещи, потому что, на самом деле, ничего не меняется. Я должна быть на работе сейчас, говорить с Крисом. Это смешно. В основном, если вы сталкиваетесь с чем-то совершенно неизвестным, но вы готовы принять все трудности, то все, что вам остается, это надеяться. Это жизнь. Вот почему мы просыпаемся каждый день. Бессмертие страшнее в нашей истории, чем смертность. Жить вечно кажется действительно здорово, если думать об этом поверхностно, но в нашей истории это страшно, и в нашей истории, это означает потерять душу, по крайней мере, так думает Эдвард. Личные убеждения, теология и вера в то, что произойдет после смерти, это то, о чем мы думаем постоянно в фильме, и это то, о чем Эдвард и Белла постоянно спорят.

Как вы находили равновесие между исполнением роли Беллы и Джоан Джетт?

Стюарт: Я могу играть только тех персонажей, которые являются настоящими людьми в том смысле, что если я что-то подделаю, то в буквальном смысле они не получаться ... как будто эти персонажи не будут существовать, если я это сделаю. По поводу совмещения этих ролей, слава Богу, я не нужно было этого делать. Это получилось само собой.Я познакомилас с Джоан не только лично, но и с помощью съемок, сценария и истории в целом, я чувствую, как будто знаю ее настолько хорошо, что это не просто имитация, я действительно была уверена в правильности всех деталей, жестов и прочего. Я действительно хотела хорошо воплотить ее, но я также не хотела, чтобы это было просто подражание. Я хотела, чтобы это было естественным. Роль Джоан Джетт не имеет ничего общего с ролью Беллы. Я занималась этим очень мало времени, но я должна была использовать эту возможность, иначе я бы просто упустила ее. Я бы хотела уделить этому больше времени, но как я уже говорила, когда я пришла на съемочную площадку, увидела всех персонажей, и Роба, и Тейлора, мне было легко переключится обратно. Это очень расплывчато, но я и то, что я делаю, очень расплывчато. В буквальном смысле, все, что я делаю, очень неоднозначно.

Вы говорили о том, что Белла является хорошим образцом для подражания для молодых девушек, в то же время она готова пожертвовать всем для Эдварда. Она впадает в депрессию из-за любви и становится «любительницей острых ощущений», которая пытается каким-то образом покончить с собой. Беспокоитесь ли вы о двенадцати- или тринадцатилетних девочках, которые смотрят все это и у них возникают мысли о том, каково же это?

Стюарт: Эта история полна крайностей. Я думаю, люди, которые читают и смотрят ее, должны быть более зрелыми. И единственная причина, по которой они принимают все это, потому что они являются таковыми [зрелыми]. Только так я могу оправдать это, и, может, я еще незрелая, но я действительно чувствую, что если вы чувствуете, что должны что-то сделать, то вы должны сделать это. Любым способом. И после того, как вам указали на вашу ошибку и не правы, и вы тоже готовы признать, что вы сделали ошибку и неправы, и что вы собираетесь действовать дальше, вам нечего стыдится. Впадайте в крайности. Сделайте это. Я думаю, в этом весь смысл. Я знаю, что это фильм о бессмертии, но вы живете один раз. Я никого не агитирую. Я просто отстаиваю эту историю. Вот что я думаю.